Я сел рядом с девушкой на высокий табурет. Заказал себе выпить, она уже цедила какой-то яркий коктейль. Отсалютовал ей бокалом. Все это делал на автомате, вспоминая нехитрую процедуру обольщения. Хотя ещё вопрос, кто кого тут обольщает. К чему вообще все эти дурацкие прелюдии, когда обоим понятно, чем все закончится? И тем не менее, я потратил добрые часа полтора, прежде чем мы сели в такси до моего дома. Я не стал медлить и полез ее целовать в машине. Наговорился в баре, спасибо. Девчонка была не против. Отвечала уверенно, гладя меня руками. Я повёл рукой по бедру, обнаружил, что она в чулках, и сжал зубы, потому что опять вспомнил Ельцову, сидящую на моем столе.

Мне не приходилось заниматься сексом на рабочем месте, да как-то и желания не возникало, но сегодня… Блин! О чем ты думаешь, Макс?! Ты снял телку и везёшь ее домой, вот там и имей ее хоть на столе, хоть под столом.

Этим я и занялся. Не щадил ни ее, ни себя, часа три не вылезали из постели, фигурально выражаясь, потому что до постели мы не добрались. А когда добрались, то просто уснули.

Проснулся я от звонка, настойчиво так трезвонили, и было понятно: они меня из-под земли достанут. В постели я был один, но порадоваться этому не успел. Когда вышел в коридор, обнаружил на пороге Надьку, а открыла ей дверь моя ночная девица, притом из одежды на ней было одно полотенце.

Глава 7

Надя

Аня, секретарь Макса, действительно стоящий человек. Она нашла меня через мужа. Так как я телефон отключила ещё в полдень и решила не включать до самого понедельника, Аня правдами и неправдами достала номер Олега. Я сидела в кухне с пустой кружкой в руках и пялилась в стену, когда муж принес телефон, с удивлением сказав, что звонит секретарь Максима.

— Что случилось? — спросила я, взяв трубку.

— Слава богу, Надежда Дмитриевна! Хоть вы ответили! У Максима Владимировича телефон выключен, у вас тоже, вашим родителям я боялась звонить.

— Ань, ближе к делу, — я устала потерла висок. Что там ещё случилось?

— Фостер звонил около пяти вечера. Максим Владимирович уже уехал. Американец пригласил вас на выходные за город. Недалеко, на залив, сказал, километров шестьдесят от города. Я обещала вам дозвониться, а вы все недоступны! Что делать-то?

— Он номер оставил?

— Да, просил кого-то из вас перезвонить ему.

— Диктуй, — вздохнула я, подтягивая к себе блокнот с ручкой.

Повесив трубку, уставилась на цифры. Опять Макс накосячил, а я разгребать должна. Где его носит? Почему недоступен? Нет, правда, где он может быть?

Я сглотнула, невольно вспомнив сегодняшнее утро. Нет, не хочу, не могу. Забыть, стереть, вычеркнуть. Сосредоточиться на деле, подумаешь, тело меня предало, прямо как в дурацких романах, которые я периодически почитываю. Я всегда относилась к этой фразе с усмешкой, как тело может предать, ты же им управляешь. Но сегодня Макс выбил почву у меня из-под ног. У меня никогда не было… так. Порывисто, напористо, страстно… Я крепко зажмурилась, пытаясь отогнать воспоминания. Все это отвратительно само по себе и отвратительно вдвойне, потому что связано с Максом.

Так, стоп. Фостер, вот кем надо заниматься, а на самокопание у меня будет ещё целая ночь.

Разговор с Джимом занял пять минут. Он радушно приглашал и почти настаивал, я мучительно искала причины отказаться. И не находила. Повесив трубку, подвела итог: завтра в одиннадцать утра мы с Фостером встречаемся возле нашего офиса, откуда отчалим за город в снятый им коттедж. Шикарно. Что я скажу Олегу?

Муж валялся на диване, глядя сериал. Я нырнула ему под руку и тут же почувствовала себя лживой предательницей, оттого прильнула, обнимая. Мне надо было почувствовать себя в безопасности, а ощущение спокойствия это как раз по части Олега.

— Чего там у вас случилось? — спросил муж, не отрываясь от экрана.

— Американцы, — вздохнула я, — супер выгодное предложение, но столько с ними возни. У них совсем другое представление о работе. Вот пригласили нас с Максом завтра за город, — сказав это, я вдруг подумала: а если Олег изъявит желание поехать со мной? Но такая идея его не посетила.

— Съезди, — сказал мне, — развеешься заодно, дело-то ненапряжное, зато укрепит отношения. Что, они правда, такие богатые?

Я рассказала вкратце о Фостере, и Олег ещё раз заметил, что стоит поехать.

— Это большая удача, не упускайте ее.

Ох, знал бы ты, что мы с Максом творим, пытаясь ее не упустить…

В течение вечера я несколько раз набирала Макса, но все безуспешно. Ехать к нему ночью не сочла благоразумным, а утром, собравшись, отправилась к его дому. Пусть собирается, сразу двинем. Я была почти уверена, что он вчера веселился в клубе, и скорее всего, будет мучаться плохо скрываемым похмельем.

В парадную попала случайно, как раз выходила женщина с ребёнком. Это хорошо, номер квартиры Макса я не помню. А вот дальше… дверь мне открыла девица в полотенце. Следом появился Макс в трусах, заспанный, волосы всклокочены, глаза, как щелки. Правда, мое присутствие его взбодрило.

— Надя, — хрипло сказал он, отодвигая девицу, той такое обращение не понравилось, но она сочла благоразумным смолчать, — что ты здесь делаешь?

— Фостер, — коротко сказала я, стараясь не смотреть ни на него, ни на его подругу, мне приглянулся торшер, и я стала разглядывать причудливо сотканный абажур. — Если тебе ещё нужен контракт, приводи себя в порядок, у тебя сорок пять минут.

Макс немного растерялся, затоптался на месте, а я, сняв кеды, прошла в гостиную. Хотела сесть на диван, но, кинув взгляд на девицу, передумала и принесла себе стул.

— Макс, — протянула тем временем она, — а это кто?

— Это… Надя, — ответил он, я вкрадчиво добавила, глядя на девушку:

— Жена. И если ты не хочешь остаться без своих наращенных волос, советую быстро одеться и удалиться так тихо, чтобы я поверила: тебя тут никогда не было.

Девица хлопала глазами с наращенными ресницами, а я думала: что Макс в ней нашёл? Ну серьезно? Ничего натурального, интеллекта ноль. Хотя для секса ни первое, ни второе не играют роли.

Девушка с оскорбленным видом перевела взгляд на Макса, не найдя в нем подмоги, поджав губы, ушла в комнату.

— Что там Фостер? — спросил Макс с мучением. Кажется, он начинает считать, кто-то послал ему Джимми за грехи.

— Пригласил нас с тобой на залив загород. Типа барбекю-вечеринка, или как она там называется. В одиннадцать встречаемся у нашего офиса. Давай, муженёк, поторопись.

Макс, чертыхнувшись, умчал в ванную. Его подружка восприняла мои слова всерьёз, удалилась тихо, но с гордо поднятой головой. Тоже мне, честь и достоинство нации. Прыгает в постель к первому встречному. Зуб даю, Макс даже не помнит, как ее зовут.

— Надька! — раздался крик, я вздрогнула.

— Что? — прокричала в ответ.

— Принеси полотенце, будь другом. В комоде под телевизором.

Немного похлопав глазами, я отправилась на поиски полотенца, а найдя его — в ванную. Вода уже не шумела, я постучала, тут же приоткрылась дверь, чуть не треснув меня по носу, и показалась рука Макса. Хмыкнув, я сунула ему полотенце и вернулась в гостиную. Вроде бы у нас все нормально. То есть вчерашний инцидент забыт, мы общаемся в обычном ключе. То, что надо. И тут появился Макс, в я мысленно чертыхнулась, потому что он был в одном полотенце на бёдрах.

Макс

Душ помог взбодриться. Башка болела, и я предпочёл бы всем Фостерам мира свою кровать и сон. Но вместо этого надо ехать за город. Надеюсь, моя ночная подруга додумается удалиться, объясняться с ней никакого желания. Как ее зовут? Ой, нет, даже не буду пытаться вспомнить. Хорошо ее Надька приложила. Пай-девочка, а когда надо, может одним взглядом и тоном голоса опустить ниже плинтуса. Я сам был почти готов удалиться вслед за девицей.

Выйдя в гостиную, встретился с Ельцовой взглядом, она пробежала по мне совершенно равнодушными глазами, отвернулась, полоснув-таки холодом. Ну все в норме, значит. Быстро натянув легкие брюки и футболку, предстал пред ее очи, заметив: